Собачий бизнес

Голод — не тётка

Сказано — сделано. За полчаса до прибытия электрички, в восемь утра, я обосновался на Березовом холме метрах в тридцати от переправы. Сверху все вокруг отлично просма­тривалось. Для того чтобы попасть на грибные и ягодные места, надо перебраться через речку Крутинку. И самый близкий и удобный переход как раз здесь, у Берёзового холма.

Обычно переправа не представляла особого труда: по дну реки были уложены плоские валуны. Шагай по ним, держась за жерди-перила, на другой берег. Однако в этом году лето выдалось дождливым, речка сильно разлилась и стала шириной метров тридцать. Перила снесло, большинство камней скрылось под водой, и переправа стала небез­опасной. Однако не зря гласит народная мудрость: охота пуще неволи. Грибникам все нипочём, они шли и шли.

…За несколько минут до прибытия электрички пес семьи Метёлкиных Дружок был уже у переправы. Его хозяева — мать и дочь — давно уже не ра­ботали, жили на одну пенсию. Изредка собирали и продавали ягоды и грибы. Дружок — дворняга ростом с овчарку, палевого окраса, каждое утро в поисках еды обследовал все окрестные по­мойки. Если удавалось, тащил всё, что плохо лежит у хозяев: как своих, так и чужих. И вот, видно, жизнь подсказала и еще один способ прокормиться…

Теперь утром по выходным пес спешил на речку — туда, где должны были появиться грибники. Там Дружок становился их проводником через водную преграду. Так было и на этот раз. Когда грибники столпились на берегу, Дружок, осторожно ступая по скрытым водой камням, перебрался на другой берег. Горожане гуськом сле­довали за ним. Когда один из них за­колебался, не зная, куда ставить ногу, Дружок вернулся и вновь показал путь. И так было до тех пор, пока не пере­правился последний грибник.

После переправы благодарные люди бросали хлеб, печенье, пряники, конфеты и даже яблоки. Дружок обнюхав подачки, есть не стал, а уста­вился на грибников. Он, видимо, рас­считывал на что-нибудь мясное.

— Вот нахал, совсем зажрался! — возмутилась старушка в джинсах с огромной корзиной.

— Подумаешь, — поддержал её вы­сокий мужик в широкополой шляпе, — будто бы мы сами не перешли!

И, рассуждая о «зажравшейся псине», они вместе с другими углу­бились в лес. Поняв, что больше ничего не предвидится, Дружок подъел кое-что из даров. Остальное тут же по­добрали вездесущие серые вороны и сороки. А мы с Дружком отправились по домам.

 

Грибники у переправы

Вечером я занял прежний пост. Пёс ожидал своих клиентов на другом берегу. Грибники начали выходить из леса поодиночке и группами, посте­пенно скапливаясь у переправы. Ко­нечно же, припасы, взятые в лес, они уже съели. Дружок словно не замечал их и не торопился помогать.

Грибники всё подходили и подходили. Появилась и старушка в джинсах, за ней высокий мужик в широкополой шляпе. Кто-то пытался умилостивить собаку, льстиво приговаривая: «Ах, ты, наш пёсик, умный и хороший. Мы тебя не обидим и в другой раз принесём чего-нибудь вкусненького». Увы, на собаку посулы никак не действовали. Пауза затягивалась.

— Мужчина, скажите собаке, чтобы она помогла нам, — закричали женщины обращаясь ко мне.

— Это не моя собака, — рассмеялся я. — Меня она не послушается. А даром Дружок трудиться не будет.

— Где ещё можно перейти речку? Далеко отсюда?

— Да нет, километров пять по берегу. Там мостик, — объяснил я.

— Мужчина вы, в конце концов, или не мужчина? — возмутилась старушка в джинсах. — Что вы сидите, как пень, и скалитесь! Сделайте же что-нибудь! Вы местный и должны знать брод.

— Ничем помочь не могу. Такого разлива реки я давно не видел. И сам не пойду, и вас обманывать не стану. А идти следует, разумеется, исклю­чительно по камням. Перешли же вы утром, надо было запомнить, куда ставить ногу.

Загвоздка была в том, что камни уложены не по прямой, а там, где на­дёжнее. Получился своеобразный зигзаг. Так что с одного раза вряд ли возможно запомнить брод: нужна по­стоянная практика.

 

Пернатые зрители

Сгрудившись на берегу, грибники решали: как быть? Самые смелые делали несколько шагов по камням, но, оступившись и набрав воды в сапоги, возвращались на исходную позицию. Другие, не желая искушать судьбу, потянулись к мосту. Большинство же решило переправиться самостоя­тельно.

Первым сунулся в воду толстячок в высоких, почти по пояс охотничьих сапогах. Ему удалось пройти около трёх метров, однако, когда стало не­возможно разглядеть камни в стре­мительном потоке, он оступился и плюхнулся на задницу. Но, вопреки ожиданию, не сдался: поднялся и побрёл дальше. Споткнувшись, снова упал, нахлебался воды, однако всё-таки достиг цели — вымокший, дро­жащий от холода.

Его примеру последовала старушка в джинсах. Ей повезло меньше: перепра­виться не удалось. Хотя она и сделала выводы из ошибок предыдущего ходока: взяла в руку палку и начала выискивать камни в воде. Сначала шла уверенно, а вот ближе к середине реки дело застопорилось… Здесь было достаточно глубоко, а кроме того — сильное течение. Несмотря на все старания, старушка никак не могла на­щупать палкой очередной камень. С берега пытались подсказать направ­ление:

— Влево, влево, еще левее, — сове­товали одни.

— Да нет, там надо правее, — воз­ражали им другие.

Старушка, поколебавшись, двинулась прямо. И сразу, поскользнувшись, бух­нулась в яму. Падая, выпустила из рук корзину, которую тут же подхватило течение. Благо, неподалеку корзина за­цепилась за корягу. Её выловили. А вот содержимое пропало.

Оказавшись по пояс в воде, ста­рушка не рискнула идти дальше и благоразумно вернулась. Больше желающих переправляться самосто­ятельно не нашлось. Кроме меня, за перипетиями на переправе следили вороны и сороки. Они, как зрители в театре, расположились на деревьях, кустах и наблюдали за происходящим.

— Чёрт бы побрал эту проклятую дворнягу! — ругнулся мужик в широко­полой шляпе. И, погрозив Дружку кулаком, злобно добавил: — Из-за тебя, скотина, мы на электричку опоздаем!

А ведь электричка, на которую они так спешили, сегодня была последней. Следующая будет только завтра утром.

— Хватит дурью маяться, — осуж­дающе посмотрев на мужика в ши­рокополой шляпе, сказала женщина в очках. — Ищите, что у кого осталось съестное. Собаку надо задобрить. Другого выхода нет.

 

Преступление и наказание

Нашлось всего несколько карамелек. Положили их перед псом. Облиз­нувшись, тот отвернулся. Неизвестно, сколько времени продолжалось бы это противостояние, но напряжённую си­туацию разрядил пришедший из леса парень в красной бейсболке и с большим рюкзаком за плечами. Услышав, в чём дело, он улыбнулся и воскликнул:

— Вам крупно повезло: я мигом все улажу!

С этими словами парень достал из кармана куртки небольшой свёрток.

— Наслаждайся бутербродом с кол­басой, вымогатель!

Дружок завилял хвостом, обнюхал дар, отнёс в сторону и не спеша съел. После чего облизнулся, несколько раз проверил, не осталось ли еще чего, и направился к переправе. Но вдруг передумал, подошёл к старушке в джинсах и начал громко лаять.

— Чем ты недоволен: мы ведь тебя накормили! — удивилась женщина в очках.

А пёс лаял и лаял, не трогаясь с места.

— Может, он хочет, чтобы бабушка отошла в сторону? — предположил кто-то.

— Да вы никак совсем рехнулись! — всплеснула руками старушка в джинсах.

— И всё же давайте проверим, так ли это? — рассудил парень в красной бейс­болке и, не дожидаясь ответа, скоман­довал: — Бабуля, будь любезна, встань в сторонку. Посмотрим.

Возмущаясь, старушка отошла на несколько шагов. А Дружок лаял и лаял, пока она не отодвинулась метров на пятнадцать. Та же участь постигла и высокого мужика в широкополой шляпе. Словом — собачьих хулителей.

Только после этого пёс медленно, то и дело оглядываясь, осторожно побрёл по камням к противоположному берегу. Люди — цепочкой за ним. Бла­гополучно переправились все, кроме тех двоих. Им ничего не оставалось, как тащиться в обход на мост. Облаяв их на прощание, Дружок побежал по своим собачьим делам. А бедолагам пришлось проситься на ночлег у нас в деревне — на электричку они не успели.

Ещё две недели продолжался со­бачий «бизнес». До тех пор, пока вода не спала, а камни не обнажились. Помощь четвероногого проводника стала не нужна.

 

Александр Носов, Санкт-Петербург

«Невыдуманные истории» №10 / 2016